Тайские зарисовки. Часть шестая. русско-тайский шашлык

Читатель, дорогой мой неведомый друг! Я надеюсь, что ты внимательно изучаешь мои тайские заметки, а посему тебе не составит особо труда вспомнить, с какого казуса начался мой визит в этот южный край. Правильно: с перепутанного чемодана.

Кстати, читатель, веришь ли ты в случай, в предопределение судьбы? Веришь, нет? Вот есть одна хорошая песня «Фатальная колесница», ее пел когда-то мой любимый Игоряша Тальков. А в ней – такие слова: «катится, катится мир колесницей фатальной, мы – пассажиры на данном отрезке пути, кучер-судьба колесницей той управляет…». Это я к тому, что лично я убеждена: многие вещи случаются с нами не просто так, есть в них некий сакральный смысл. Он и раскрывается-то не сразу – только спустя время ты начинаешь смекать о неслучанойсти случайного и шлепать себя по лбу, восклицая «так вот, оно что, вот, значит, зачем все надо было!». И великое счастье, если озарение снисходит на тебя в минуты радости, как снизошло оно на меня жарким февральским вечером 21 февраля. Тогда я поднимала бокалы с ромом к звездному небу и пила за здоровье моего чемодана, за свое ротозейство и опять за чемодан. Ведь именно благодаря тому злополучию я познакомилась с прекрасными ребятами, бывшими соотечественниками, ныне живущими в Таиланде.

Итак, чемодан. Когда я, в мыле и досаде выехала из отеля в аэропорт дабы вернуть законному владельцу по ошибке присвоенный багаж, водителем авто, который за мной прибыл, оказался чудесный Александр. В истории с развратом, ой, вернее, с возвратом Саша мне очень помог не только делом, но и добрым словом: он поддерживал, подбадривал, постоянно просил, чтобы я не нервничала и не расстраивалась. Ведь, в сущности, нюни-то распускать было не из-за чего. А после того, как все благополучно разрешилось, Саша пригласил меня в гости.

– Приходи, – говорит, – ко мне в гости. С женой познакомлю

– Как? У тебя жена есть?

– Да. Анечка. Еще и сын есть.

– Вот почему, скажи-ка, Сашка, мне так не везет? Только встречу толкового мужика, как он сразу женат? Что за непруха такая?

– Да ладно тебе горевать! Встретишь еще его своего ненаглядного. В гости, говорю, приходи: шашлыка поедим, ромом запьем, песни попоем.

– Конечно, попоём, попоём-ка, попоём-ка! Вот только выпадет свободная минутка, и я приду! Обожру вас. И, хоть ты говоришь, что женат, наряжусь. Напялю парадную юбку с зовущими цветами, маечку с глубоким декольте. Подберу сережки и браслеты, ожерелья и цепочки и, чтобы всё, ударяясь друг о друга, мелодично звенело. Ну а орхидеи в спутанных волосищах моих заменят мне венок из флердоранжа…

– Чего?

– Наряжусь, говорю, напялю парадную юбку с зовущими цветами, маечку с глубоким декольте…

– Это я уже слышал. И веночком тебе будет флер…

– Флердоранж… Только его мне заменят орхидеи.

– Ладно, приходи хоть в орхидеях, хоть в кактусах. Мы тебя будем ждать.

 

Я, конечно же, пришла. Оказалось, что кроме меня в гостях у Саши было несколько семейных пар из России. И вот парадокс: все жены в тех семьях находились в разной степени беременности! Должно быть, местный климат способствует повышению деторождаемости, фрукты-глюкозы всякие… Поэтому первый мой тост был за крепкие семейные узы.

– Ну, дернем по разгоночному рюмашу за все хорошее, чтобы все были здоровы: и быки, и коровы. В общем, давайте, со свиданьицем.

Вот, знаете, за что я очень люблю русский народ. Конечно, загадочность его души – само собой, но куда больше ценю в соотечественниках ее (души то есть) широту. Куда бы не занесла русских географическая кривая, будь то Таиланд, Австралия, Норвегия, Папуа-Новая Гвинея – в любой точке мира наш человек всегда искренне гостеприимен, хлебосолен и щедр. Так и Саша с Анечкой. Приняли меня и других своих гостей по высшему разряду. Накрыли чудесный стол, ломящийся от разнообразия съестного и напиточного. Были милы, приветливы и предупредительны. Стоило мне, скажем, дожевать все со своей тарелки, как в ней тут же оказывалась новая порция съестного. А стоило после очередного тоста опорожнить стакан с ромом, так Саша незамедлительно (вот ведь какой галантный мужчина!) наполнял его до краев.

Но хороша была не только еда. Беседы в свою очередь также изобиловали калориями и полезностью. Если сказать более поэтично: лились журчащим ручейком, впадающим в море-окиян речей о жизни, о настоящем и о былом. Кстати о былом… Во время наших разговоров вскрылась одна очень интересная деталь. Оказалось, что Саша и Анечка родом из города Находки, где я когда-то выступала в клубе Diamond. Посему мы, оседлав волну совместного воспоминания, покатались по ней в свое ностальгическое удовольствие. Вообще, в тот вечер мы очень много говорили о Советском Союзе, вспоминая, как нам там жилось, чего хотелось, о чем мечталось.

Я, понятное дело, рассентиментальничалась, слезулю пустила. Но вовремя опомнилась и взяла себя в руки. И дабы окончательно развеять внезапно накатившую тоску решила выступить с шоу-программой (в формате домашней вечеринки) для всех присутствующих.

– А ну, подай сюда приемник, – обратилась я к Саше, – хочу печаль разогнать, а то заело. Застлало влагой глаза, застыла каплей слеза, ай на-на-на-на. Подайте мне рюмку, дорогие! Хочу выпить за жизнь свою пропащую, за молодость свою загубленную, за сердце разоврванное-я-я-я, поем, танцем, пошло оно все на...

– «Приемник». Слово-то какое вспомнила. Извини, не подготовились к твоему приезду, не купили. Айпад подойдет?

– Да! Давай! Ща я вам песню одну спою. Из собственного, е-мое, репертуара. «Летаю» называется. Хитяра! – жарко выдохнула я парами рома в ночной и душный воздух.

И вот над бескрайней тайской ночью разлилась русская плясовая во всем многообразии и со всеми спецэффектами: неистовым хлопаньем в ладоши, криками «давай-давай-давы-ы-ы-а-а-а-й!», звоном разбитого стекла и топотаньем босых ног. А еще мы, идиоты такие, все на телефон снимали. Глядя на тот «видеоролик» я, как говорится, смутно вспоминаю про себя многое, но про это я тебе, читатель мой любимый, как-нибудь в иной раз расскажу.