УХ-ТЫ-ЯХТЫ, БУХТЫ-БАРАХТЫ
Как мне, все-таки, повезло с друзьями! Мало того, что все они – надежные и верные товарищи, так еще и радушные хозяева, всегда готовые принять меня с распростертыми объятьями. Я, конечно, не злоупотребляю их гостеприимством, но и не отказываюсь от предложений провести время с пользой.
17 июля давнишний мой закадыка Александр Шепелев пригласил меня покататься на его яхте по Финскому заливу. «Хоть отдохнешь, – сказал, – от всех своих гастролей-перелетов, позагораешь, свежим воздухом подышишь». Долго ему меня уговаривать не пришлось. А сейчас я вам бегло расскажу о Сашке. По приблизительным подсчетам с ним мы знакомы больше пяти лет. Он был свидетелем моих взлетов и падений, участливой «жилеткой» во времена моих амурных переживаний, внимательным слушателем, защитником от всяких там нехорошестей. Словом, Саша – самый настоящий друг, с таким не страшно в огонь-воду-разведку-соседский огород яблоки тырить.
Ну а что касается Сашиной яхты, то она, насколько я разбираюсь в корабельных тонкостях, оказалась редкостной красоты: грациозная, стройная, приятной глазу раскраски. Завидя ее такую, я, позабыв всё и вся, с поистине поросячьими визгами взбежала по трапу.
– Ну ты, Сашка, даешь! Откуда такое чудо? Вот лапочка-то! А каюты-то, каюты-то какие! Дерево, ой, а запах-то какой! Ой, а тут, ах, а здесь! Просто роскошество! Никакому Абрамовичу и не снилось!
– Слушай, Алл, ты же говорила, что клип планируешь снимать?
– Да, только вот пока еще не решила – где: хочется же, чтобы «дорохо и бахато».
– Так снимай тут, на ласточке моей.
– Да иди ты! Нет, ты серьезно?! Ты меня не разыгрываешь?! Не обманываешь?! Нет, ты не шутишь?! Не играешь в Регину Дубовицкую?!
– Господи, как много треска от тебя! Нет, я тебя не разыгрываю. А на полном серьезе предлагаю. Приезжай, снимай, сколько в тебя влезет. Места тут полно, только заранее предупреди, чтобы я не умотал куда-нибудь.
– Договорились! Спасибо тебе большое! А на сегодня у нас какие планы? Куда поплывем?
– Браун, это ты на плоту поплывешь, а на яхте ходят.
– Ну и куда мы пойдем?
– Сейчас народ соберем и отчалим.
– Как народ? Какой народ? А я думала, что мы на двоих сообразим.
– Это мы как-нибудь в другой раз. Сейчас Серега подвалит, ты его знаешь.
– Серега?
– Из «Балтфлота». Давай, вспоминай! Он еще по рекам и каналам народ катает. Вернее, не он лично, а кораблики, которые его фирма производит.
– А-а-а! Да-да-да! Сто лет с ним не видались.
– И один мой знакомый для своих приятелей ознакомительную прогулку по судну заказал, их там вообще целая толпа должна быть.
– Эвона как! Ну ладно, всем вместе еще веселее будет. Погудим!
Только я это произнесла, как к причалу лихо подрулило несколько авто, из которых вывалилась целая орава молодчиков – 12 штук усато-пузатых кавказцев. Завидя их я, признаться, немножко струхнула. Ибо мне ни раз доводилось быть свидетельницей того, как дети гор умеют отдыхать. Это, доложу я вам, – то еще зрелище, сопровождаемое тостами, тостами и еще раз тостами. Так как одухотворенные возлияния в планы мои не входили, я решила не показываться темпераментным мужчинам на глаза и схорониться некоторое время в каюте.
Подумано-сделано. Сижу, никого не трогаю, в иллюминатор поглядываю, любуясь видами. Долго ли коротко ли, чую – носом клевать стала, разморило меня, убаюкало. Вдруг раздался дикий стук в дверь. От внезапности звука я не то что в миг проснулась, чуть не обгадилась. «Едишкин-корень! Кто там еще?! Ошалели совсем, что ли? Чего так колотить?! Я сейчас кому-то так же по башке настучу!», – с такими словами я пошла отворять дверь, гневно стуча пятками по полу. И что же я увидела за порогом? Правильно: уже изрядно подвыпившую «южную дюжину».
– Так, милостивые государи, что вы ко мне ломитесь, вы совсем, видать, позабыли о правилах приличия?
– Дэвушк, пошли с нами, вина выпэшь, потанцуем, споем.
– Нет, спасибо.
– Ты простаэ не знаэшь, от чего отказываэшься.
– Да уж догадываюсь. Идите-ка вы обратно подобру-поздорову.
– Ишь ты, какая газэль строптивая!
Внезапно один из мужчин сделал шаг в мою сторону. Конечно, в его движении не было никакой угрозы ни моему здоровью, ни чести моей – его подвела устойчивость и нетрезвая нога. Однако за какую-то долю секунды сработал инстинкт самосохранения. Я, издав крик «кия», ткнула молодчика в солнечное сплетение. Он как выпучит глаза, как закашляет, как зашатается, как попятится назад, как шмякнется на сраку. Пусть еще спасибо скажет, что в воду не кувыркнулся, а то были бы ему и «гибель Лузитании», и Титаник, и все русалки с водяными вместе взятые!
Опешили его приятели, я бы даже сказала прифигели. Я же с гордо поднятой головой прошагала мимо них, бросив на ходу: «и чтобы тихо мне, всех касается!».
***
– Нет, ну ты видел, какие ловкачи? – вопрошала я через минуту у капитана яхты Андрея.
– Я, Аллочка, как только заметил, что они у твоей двери ошиваются, прибежать собрался, проконтролировать, но, к сожалению, управление некому было оставить. А случись что, я бы их голыми руками завалил одного за другим.
– Андрюшечка, я за себя, слава Богу, постоять всегда смогу. Но тебе, дружочек, спасибо за рыцарство.
– Аллочка, ты меня знаешь, я ж это – по стойке смирно! И вообще я в тебя влюблен давно.
– Да неужто?! Ничего себе подробности дня! Вот ты дал. Дай я тебя в щечку чмокну.
– А может мы это…
– Чего-о-о? Чего-о? Какое еще «это»?
– Да я хотел предложить сходить куда-нибудь, в кино, в парк погулять.
– В парк, говоришь? А что? Неплохая идея. Я тебе там интимно песню спою про тебя: «Привет, Андрей, ту-ту-ру-ту. Привет, Андрей, ту-ту-ру-ту. Привет, Андрей, ну, где ты был…»
– Не-е-т. Только не ее! Заклинаю!
– А что такое?
– Ненавижу просто.
– Да за что же? А, впрочем, я поняла: Надежды не любят песню про «светит незнакомая звезда», Наташи про «утоли мои печали, Натали», ну и Андреи соответствующе…
– А еще я просто не перевариваю песню про Валеру.
– Это какую же? Вот эту, что ль? «Валера, Валера, я буду нежной и верной!».
– А-а-а-а, замолчи!
– «Валера, Валера, ты словно снег самый первый! Валера, Валера, нана-нана-лайрейра».
– Ну все, сейчас ты у меня допоешься!
– Да ничего ты со мной не сделаешь. Рулить-то кто будет? Валера, что ли? «Валера, Валера, я буду нежной и верной».
– Валера-холера.
– О! Андрейка, ты ж просто гений! Так и буду петь: «Холера, холера, палочки Коха страшне-я. Холера, холера…».
– Да что ж такое?
– «Валера-холера, инфлюэнца и птоз».
– Если ты сейчас не прекратишь, я, честное слово, суровые санитарно-гигиенические меры предприму!
– Какие же?
– За борт тебя выкину, остудить.
– Все-все-все, ухожу-ухожу-ухожу. Вот уж не знала, что ты такой нежный-снежный. «Мой снежный мальчи-и-и-к, мой мираж, нежный обманщик, верный страж!»,
– О, Господи-и-и!
– «Мой снежный мальчик, верю я: ты мне счастье дашь, ты мне счастье дашь, да-да-да-дашь, да-да-дашь, да-да-да-да-да-да-да-дашь».
Так мы и шли по невским водам, подгоняемые ветром, а над нами носились жирные чайки и мое акапельное исполнение…
P.S.
А что до еще одного моего знакомца – Сергей (из «Балтфлота», если кто забыл), то с ним мне так и не удалось толком пообщаться – все какие-то проблемы решал по сотовому телефону всю дорогу. Вот, что значит деловые люди: «ни минуты покоя, ни секунды покоя, что же это тако-о-о-я-я»?